Уют и стиль можно и нужно сочетать, закажите ремонт квартиры у нас.
Интерьер спорт-клуба на ул.Типанова
Ресторанный интерьер на Малоохтинском
Петербургское воплощение Америки в стиле ретро.
Петербургское воплощение Америки в стиле ретро.
Дата: 15.12.2005 , Обновлено: 26.02.2016
Андрей Кончаловский рассказал нам о своем доме на Николиной Горе и самых сильных интерьерных впечатлениях.
Дом должен строиться всю жизнь. Его нельзя просто сдать “под ключ” с интерьером: живые дома “наращиваются” десятилетиями. Так получилось и у меня: мой дом вырос из маминого, который она построила для себя в 50-х. В 1959 году я поступил во ВГИК, меня зачислили в мастерскую Михаила Ромма. По советским стандартам я жил тогда в привилегированной семье. Но хотя у нас и стояла антикварная русская мебель, висели картины Кончаловского и Сурикова, жизнь была небогатая, все надо было доставать.
А что касается этой старой мебели, я ее терпеть не мог, мне нравился модерн. Америка! Эрл Гарднер, Луи Армстронг, девочки. Я помню, как в своей маленькой комнате делал себе “модерновые” книжные полки – как в американских домах. И мечтал о том времени, когда накоплю на "мерседес"…
Дом-терем Андрея Кончаловского сложен из калиброванной сосны. “Я с самого начала хотел, чтобы мой дом был деревянным, как у мамы”.
С тех пор многое изменилось. Я уехал за границу, посмотрел дома своих друзей. У Марлона Брандо, например, дом был ужасный. В ужасном американском вкусе. Никакой. В нем не было ни одной красивой вещи!
Гостиная. Диван и кресла “переехали” сюда из лос-анджелесской виллы Кончаловского.
Зато два дома в Италии, во Флоренции, мне запомнились навсегда. Представьте себе полотна Караваджо и Тициана, висящие почти на улице, как будто они всю жизнь так висели, – это палаццо Гуччардини, на виа Гуччардини. Там мне показали в библиотеке кресло, в котором сидел Макиавелли. Он секретарем работал в этом доме! В библиотеке лежат его рукописи... Семья, живущая в этом пространстве шестьсот лет, дом, в котором все устоялось столетия назад, – такая культура потрясает.
Фрагмент гостиной. Изразцы, выполненные в старорусском стиле, нашла для печи архитектор Любовь Скорина.
Во втором доме – его выставили на продажу – можно было снимать кино об эпохе 1920-х. В нем никто не жил лет тридцать, просто пыль вытирали, но все сохранилось просто феноменально. На вешалках висели старые шляпы, стояли фотографии: хозяин дома (какой-то адмирал) с итальянским королем, с Муссолини. Там я впервые увидел, как были устроены туалеты в начале века: полка из красного дерева, в ней сиденье и фарфоровое судно. Воду не спускаешь, а качаешь помпой. Все в идеальном состоянии, все работает!
Кабинет. Русская мебель эпохи Павла I из карельской березы.
Но особенно меня поразил дом Эмануэля Унгаро в Провансе, который он выстроил на старой ферме. Там нет ни одного окна, ни одной задвижки неантикварной: двадцать лет все это потихонечку свозилось и ставилось. Он человек с колоссальным чувством стиля, я многому тогда у него научился. И понял главный принцип дома: ни в коем случае не стараться закончить его как можно скорее!
Зимний сад. Стол и стулья привезены из Флоренции.
Когда я строил свою виллу в Лос-Анджелесе, у меня был интерьерный дизайнер. Все сделали очень красиво, специально купили мебель. Большой диван, который сейчас стоит в гостиной, как и вся остальная европейская мебель, – как раз оттуда, из лос-анджелесского дома. Потом у меня была квартира в Париже, куда я тоже что-то покупал. Потом все это продалось, и я вернулся в Россию, захватив с собой часть вещей. Мамы уже не было, и я решил сохранить ее дом, но превратить его в терем – чтобы было много разных крыш, углов. Разрушить поверхность, разбить ее на разные плоскости, угнездить дом на доме, как строились терема и все посады. Я все-таки живу в России, и возводить итальянское палаццо здесь было бы наивно.
“Дом в итоге получился такой, что уезжать из него никуда не хочется”.
Приглашать интерьерного дизайнера я на этот раз не стал, но осуществить проект терема мне помогла архитектор Любовь Скорина. Она со мной работала на “Мосфильме”, готовила декорации для “Дома дураков” и “Ближнего круга”. Мы с ней много всего пересмотрели, даже болгарские деревянные церкви изучали. В итоге с инженерной точки зрения получилась весьма непростая конструкция: никакое нормальное бревенчатое сооружение не выдержит такого окна, как у меня в гостиной – во всю стену. И резные колонны в гостиной, которые вырезали белорусские мастера, не только для красоты – они крышу держат. Здесь применялись очень сложные архитектурно-инженерные расчеты, и, кроме того, мы ведь делали вполне современный дом – полы, например, отапливаются.
Спальня.
Я сохранил все мамины интерьеры. Даже когда мы разбирали пол и делали новые потолки, мы очень тщательно нумеровали все вещи, чтобы поставить их назад в точности так, как они стояли когда-то. Но из двухэтажного дом превратился в четырехэтажный: я надстроил один этаж и вырыл полуподвал. Так что мамин дом как бы вписался в больший – большой дом его "обнял". Конечно, лестница поменялась: раньше она вела на второй этаж, к папе в спальню, а теперь идет на три этажа. Эта новая лестница делалась в Китае, она сумасшедшей красоты, как скрипка Страдивари. Изгиб у нее просто женский!
Кухня — владение Юли, которая, по словам мужа, “готовит лучше, чем в любом ресторане”.
Конечно, центр любого дома – кухня. Там тепло и дают еду, там все собираются, несмотря на наличие столовой. Это царство Юли, и я старался сделать здесь все так, как она хотела, – купил не плиту, а эквивалент “роллс-ройса” в кухонном искусстве, шедевр из Франции La Cornue.
Ванная.
Стиль – в отсутствии стиля. Поэтому я и люблю города Италии – в отличие от, например, Петербурга в них нет четкого стиля. И у себя дома я намеренно создавал абсолютное разностилье. Во Флоренции нашел потрясающие терракотовые вазы, покрытые воском, из-за чего появляется такой матовый блеск. Эти вазы обжигались прямо у меня на глазах! Библиотека и лестницы – русский ампир. Я также привез многое из Китая: расписная китайская мебель отлично сочетается с русскими вещами. Я не люблю дорогую антикварную мебель – жалко ее поцарапать. И еще я ничего не коллекционирую: что прибивается, то прибивается. Самое ценное, что накопилось у меня за сорок лет, – книги.
Фрагмент гостиной. Расписной шкаф хозяин привез из Китая.
Раньше я любил гулять по Николиной Горе. Выходил на лыжах в лес… Теперь здесь сплошные заборы. У нас в России люди не считают денег: большинство – потому что их нет, а меньшинство – потому что их слишком много! Далеко не каждый может построить дом, о котором мечтает. Состоятельным людям часто не хватает воображения и культуры, они еще многого не видели, и им хочется поскорее получить что-нибудь особенное. Тем не менее этот варварский самострой мне милее идеально построенных американских таун-хаусов.
Ванная. В зеркале отражается марокканская плитка, похожая, как говорит Кончаловский, на лоскутное одеяло.
www.admagazine.ru
Андрей Кончаловский рассказал AD о своем доме на Николиной Горе 11 лет назад. Недавно материал был выложен в электронном виде на сайте журнала. Про деревянные дома в сообществе постов мало, поэтому мы не удержались и решили вам его показать.
Андрей Кончаловский: "Дом должен строиться всю жизнь. Его нельзя просто сдать “под ключ” с интерьером: живые дома “наращиваются” десятилетиями. Так получилось и у меня: мой дом вырос из маминого, который она построила для себя в 50-х. В 1959 году я поступил во ВГИК, меня зачислили в мастерскую Михаила Ромма. По советским стандартам я жил тогда в привилегированной семье. Но хотя у нас и стояла антикварная русская мебель, висели картины Кончаловского и Сурикова, жизнь была небогатая, все надо было доставать.
А что касается этой старой мебели, я ее терпеть не мог, мне нравился модерн. Америка! Эрл Гарднер, Луи Армстронг, девочки. Я помню, как в своей маленькой комнате делал себе “модерновые” книжные полки – как в американских домах. И мечтал о том времени, когда накоплю на "мерседес"…
Дом-терем Андрея Кончаловского сложен из калиброванной сосны. “Я с самого начала хотел, чтобы мой дом был деревянным, как у мамы”.
С тех пор многое изменилось. Я уехал за границу, посмотрел дома своих друзей. У Марлона Брандо, например, дом был ужасный. В ужасном американском вкусе. Никакой. В нем не было ни одной красивой вещи!
Гостиная. Диван и кресла “переехали” сюда из лос-анджелесской виллы Кончаловского.
Зато два дома в Италии, во Флоренции, мне запомнились навсегда. Представьте себе полотна Караваджо и Тициана, висящие почти на улице, как будто они всю жизнь так висели, – это палаццо Гуччардини, на виа Гуччардини. Там мне показали в библиотеке кресло, в котором сидел Макиавелли. Он секретарем работал в этом доме! В библиотеке лежат его рукописи... Семья, живущая в этом пространстве шестьсот лет, дом, в котором все устоялось столетия назад, – такая культура потрясает.
Фрагмент гостиной. Изразцы, выполненные в старорусском стиле, нашла для печи архитектор Любовь Скорина.
Во втором доме – его выставили на продажу – можно было снимать кино об эпохе 1920-х. В нем никто не жил лет тридцать, просто пыль вытирали, но все сохранилось просто феноменально. На вешалках висели старые шляпы, стояли фотографии: хозяин дома (какой-то адмирал) с итальянским королем, с Муссолини. Там я впервые увидел, как были устроены туалеты в начале века: полка из красного дерева, в ней сиденье и фарфоровое судно. Воду не спускаешь, а качаешь помпой. Все в идеальном состоянии, все работает!
Кабинет. Русская мебель эпохи Павла I из карельской березы.
Но особенно меня поразил дом Эмануэля Унгаро в Провансе, который он выстроил на старой ферме. Там нет ни одного окна, ни одной задвижки неантикварной: двадцать лет все это потихонечку свозилось и ставилось. Он человек с колоссальным чувством стиля, я многому тогда у него научился. И понял главный принцип дома: ни в коем случае не стараться закончить его как можно скорее!
Зимний сад. Стол и стулья привезены из Флоренции.
Когда я строил свою виллу в Лос-Анджелесе, у меня был интерьерный дизайнер. Все сделали очень красиво, специально купили мебель. Большой диван, который сейчас стоит в гостиной, как и вся остальная европейская мебель, – как раз оттуда, из лос-анджелесского дома. Потом у меня была квартира в Париже, куда я тоже что-то покупал. Потом все это продалось, и я вернулся в Россию, захватив с собой часть вещей. Мамы уже не было, и я решил сохранить ее дом, но превратить его в терем – чтобы было много разных крыш, углов. Разрушить поверхность, разбить ее на разные плоскости, угнездить дом на доме, как строились терема и все посады. Я все-таки живу в России, и возводить итальянское палаццо здесь было бы наивно.
Приглашать интерьерного дизайнера я на этот раз не стал, но осуществить проект терема мне помогла архитектор Любовь Скорина. Она со мной работала на “Мосфильме”, готовила декорации для “Дома дураков” и “Ближнего круга”. Мы с ней много всего пересмотрели, даже болгарские деревянные церкви изучали. В итоге с инженерной точки зрения получилась весьма непростая конструкция: никакое нормальное бревенчатое сооружение не выдержит такого окна, как у меня в гостиной – во всю стену. И резные колонны в гостиной, которые вырезали белорусские мастера, не только для красоты – они крышу держат. Здесь применялись очень сложные архитектурно-инженерные расчеты, и, кроме того, мы ведь делали вполне современный дом – полы, например, отапливаются.
Я сохранил все мамины интерьеры. Даже когда мы разбирали пол и делали новые потолки, мы очень тщательно нумеровали все вещи, чтобы поставить их назад в точности так, как они стояли когда-то. Но из двухэтажного дом превратился в четырехэтажный: я надстроил один этаж и вырыл полуподвал. Так что мамин дом как бы вписался в больший – большой дом его "обнял". Конечно, лестница поменялась: раньше она вела на второй этаж, к папе в спальню, а теперь идет на три этажа. Эта новая лестница делалась в Китае, она сумасшедшей красоты, как скрипка Страдивари. Изгиб у нее просто женский!
Конечно, центр любого дома – кухня. Там тепло и дают еду, там все собираются, несмотря на наличие столовой. Это царство Юли, и я старался сделать здесь все так, как она хотела, – купил не плиту, а эквивалент “роллс-ройса” в кухонном искусстве, шедевр из Франции La Cornue.
Стиль – в отсутствии стиля. Поэтому я и люблю города Италии – в отличие от, например, Петербурга в них нет четкого стиля. И у себя дома я намеренно создавал абсолютное разностилье. Во Флоренции нашел потрясающие терракотовые вазы, покрытые воском, из-за чего появляется такой матовый блеск. Эти вазы обжигались прямо у меня на глазах! Библиотека и лестницы – русский ампир. Я также привез многое из Китая: расписная китайская мебель отлично сочетается с русскими вещами. Я не люблю дорогую антикварную мебель – жалко ее поцарапать. И еще я ничего не коллекционирую: что прибивается, то прибивается. Самое ценное, что накопилось у меня за сорок лет, – книги.
Фрагмент гостиной. Расписной шкаф хозяин привез из Китая.
Раньше я любил гулять по Николиной Горе. Выходил на лыжах в лес… Теперь здесь сплошные заборы. У нас в России люди не считают денег: большинство – потому что их нет, а меньшинство – потому что их слишком много! Далеко не каждый может построить дом, о котором мечтает. Состоятельным людям часто не хватает воображения и культуры, они еще многого не видели, и им хочется поскорее получить что-нибудь особенное. Тем не менее этот варварский самострой мне милее идеально построенных американских таун-хаусов.
Ванная. В зеркале отражается марокканская плитка, похожая, как говорит Кончаловский, на лоскутное одеяло.
Источник
kvartira.mirtesen.ru
Без преувеличения Андрея Кончаловского можно назвать человеком мира, столько времени он живет и работает в разных странах: Америке, Франции, Италии, Англии, Китае.Но среди сотни других одно место особенно дорого режиссеру — дом на Николиной Горе, в получасе езды от Москвы, где с 1951 года живет семья Михалковых. «Мне важно, что я живу на Николиной Горе, на этой земле, — рассказывает Андрей Кончаловский. — Ведь наша семья обосновалась здесь более 50 лет назад, у нас с братом был свой дом, а рядом у родителей — свой. Тут прошла моя юность и с этим местом связано столько ярких воспоминаний.
Так что не удивительно, что проведя много лет вдали от этого дома в Америке и Европе, Андрей Сергеевич вместе с женой Юлией вернулся в «родовое гнездо». Точнее, в 2000-м году Кончаловский и Высоцкая всего лишь на летние месяцы решили перебраться из Лос-Анджелеса на подмосковную дачу.
Однако, вместо летних месяцев, супруги провели на Николиной горе целый год, после чего решили, что окончательно переезжают сюда жить. В родном доме Андрей Сергеевич чувствовал себя превосходно, а вот Юля долго привыкала к новому месту.»Я и до этого приезда видела дом на Николиной горе: однажды мы проезжали мимо с Андреем Сергеевичем, и он через раскрытые ворота указал: «Вон, смотри, там наша дача». Только заходить не стали, потому что там все было перекопано, шла стройка дачи Никиты Сергеевича Михалкова.«Сейчас дачи братьев стоят друг напротив друга: Никита Сергеевич перестроил дом, где когда-то они жили с братом, а Андрей Сергеевич занял дом матери. И когда мы сюда въехали, все было уютно, — продолжает рассказ Юлия, — но дом все равно казался мне не то, что необжитым, но чужим.Сначала я принялась все мыть, драить, чистить, ведь когда приходишь в новое место, хочется, чтобы в нем «тобой пахло». А потом родилась идея его перестроить, захотелось размаха.К примеру, слишком маленькой оказалась кухня, и когда приходили гости, все превращалось в кавардак». Кончаловский давно хотел сделать в доме просторный холл, библиотеку. Когда режиссер в начале 90-х вернулся в Россию, он надстроил над двумя этажами третий, где сейчас находится его кабинет.
Но Кончаловский поставил перед собой непростую задачу: он ни в коем случае не хотел кардинально менять мамин дом, поэтому новая часть должна была полностью вписаться в общую картину. Зато сейчас режиссер с гордостью рассказывает, что в старой части не изменилась ни одна доска, ему удалось соединить элементы старого и нового. Хотя некоторая перепланировка родительской части произошла: там, где раньше была кухня, — детская ванная; вместо веранды — теперь зимний сад, а еще в этой части дома — спальни супругов, кабинет Кончаловского и спортивная комната.А новая часть дома — это в основном гостиная, над которой, на балконе, — библиотека, а в подвальном помещении — просторные кухня и столовая.Споров с Юлей по тому, как должен выглядеть их общий дом, у Кончаловского практически не возникало.
Разве что пару раз. «Вообще, я ничего не смыслю в архитектуре, поэтому всю концепцию дома придумывал муж, — признается актриса. — Но иногда я все же вмешивалась. К примеру, те арки в гостиной, которые теперь мне очень нравятся, до строительства вызывали у меня отторжение. И я очень рада, что муж со мной не согласился и сделал по-своему.Зато кухню, столовую, мою ванную и спальню оформили так, как того хотелось мне». Юлия решила, что кухня должна быть в прованском стиле. Просмотрев десятки книг, она выбирала понравившиеся шкафы, стулья, столы, набрасывала эскизы, по которым российские мастера изготовили мебель. Идею по оформлению столовой, находящейся рядом с кухней, дали… два резных стула трехсотлетней давности.Ориентируясь на них, изготовили всю мебель в столовой — и похожие стулья, и большой обеденный стол. И лишь по тому, как должна выглядеть ее ванная, Юля не нашла поддержки у мужа: «Я хотела, чтобы в ней были бревна и даже деревянный пол, придумывая, что буду очень аккуратной, даже душ не стану принимать, а только лежать в ванной при свечах. Но Андрей Сергеевич меня переубедил, сказав, что это неразумно. Теперь там теплый, темный камень».
За наполнение дома — какими будут внешняя и внутренняя отделки — полностью отвечал Андрей Кончаловский. «Муж любит старую мебель, мне же просто важно, чтобы было уютно, симпатично», — объясняет Высоцкая.И в подтверждение ее слов режиссер добавляет: «В нашем доме, за исключением компьютеров и проигрывателей, нет современных вещей.
Я не люблю модерн, от которого у меня ощущение как в приемной у гинеколога. Мне не нравится врачебная чистота, ведь жизнь сама по себе не стерильна. Ко всему прочему, я не сторонник одного стиля в интерьере, поэтому в доме нет единого стиля, никаких мебельных комплектов. Все вместе, все намешано, как в жизни. Конечно, предметы отбираются, но все равно это свободный полет».
В дом на Николиной горе практически ничего специально не приобреталось. Многое привезено сюда из прежних мест, где жила чета Кончаловских. Так, кресло начала прошлого века уже давно было куплено на барахолке Лос-Анджелеса, из этого же города переехал новенький диван.Незначительная часть мебели перешла по наследству: к примеру, кровать из карельской березы в виде ладьи, на которой сейчас спит 7-летняя дочь Высоцкой и Кончаловского Маша, досталась от дедушки, Сергея Владимировича Михалкова.А в комнате двухлетнего Пети стоит печка-голландка, собственноручно раскрашенная Натальей Петровной Кончаловской.В холле у огромного, во всю стену окна, — рояль начала ХХ века. В детстве Андрей Сергеевич разучивал на нем гаммы, теперь же Маша и Петя пытаются исполнить что-то свое…
И все-таки одно основательное приобретение Андрей Кончаловский сделал — две массивных лестницы и библиотека из ореха, которые режиссер заказал в Китае и полтора года ждал, когда китайские мастера выполнял заказ.»Я люблю культуру Китая, — рассказывает Андрей Сергеевич. — А китайское искусство можно везде поставить, оно легко сочетается с нашим деревянным домом».
Впрочем, из этой страны в доме Кончаловских еще много всякой-всячины: вазы, ширмы, статуэтки. Юля Высоцкая шутит, что когда они все это накупили, то поняли: ставить будет некуда. Решили, в крайнем случае, подарят друзьям.Только оказалось, что все предметы так хорошо встали в доме, что расставаться ни с чем не захотелось.Источник: archdesignfoto.com По материалам: edimdoma.ru
www.archdesignfoto.com
Без преувеличения Андрея Кончаловскогоможно назвать человеком мира, столько времени он живет и работает в разных странах: Америке, Франции, Италии, Англии, Китае.
Но среди сотни других одно место особенно дорого режиссеру — дом на Николиной Горе, в получасе езды от Москвы, где с 1951 года живет семья Михалковых.
«Мне важно, что я живу на Николиной Горе, на этой земле, — рассказывает Андрей Кончаловский. — Ведь наша семья обосновалась здесь более 50 лет назад, у нас с братом был свой дом, а рядом у родителей — свой. Тут прошла моя юность и с этим местом связано столько ярких воспоминаний.
Так что не удивительно, что проведя много лет вдали от этого дома в Америке и Европе, Андрей Сергеевич вместе с женой Юлией вернулся в «родовое гнездо». Точнее, в 2000-м году Кончаловский и Высоцкая всего лишь на летние месяцы решили перебраться из Лос-Анджелеса на подмосковную дачу.
(фото увеличиваются)
Однако вместо летних месяцев супруги провели на Николиной горе целый год, после чего решили, что окончательно переезжают сюда жить. В родном доме Андрей Сергеевич чувствовал себя превосходно, а вот Юля долго привыкала к новому месту.»Я и до этого приезда видела дом на Николиной горе: однажды мы проезжали мимо с Андреем Сергеевичем, и он через раскрытые ворота указал: «Вон, смотри, там наша дача». Только заходить не стали, потому что там все было перекопано, шла стройка дачи Никиты Сергеевича Михалкова.«Сейчас дачи братьев стоят друг напротив друга: Никита Сергеевич перестроил дом, где когда-то они жили с братом, а Андрей Сергеевич занял дом матери.И когда мы сюда въехали, все было уютно, — продолжает рассказ Юлия, — но дом все равно казался мне не то, что необжитым, но чужим. Сначала я принялась все мыть, драить, чистить, ведь когда приходишь в новое место, хочется, чтобы в нем «тобой пахло». А потом родилась идея его перестроить, захотелось размаха.
К примеру, слишком маленькой оказалась кухня, и когда приходили гости, все превращалось в кавардак».Кончаловский давно хотел сделать в доме просторный холл, библиотеку. Когда режиссер в начале 90-х вернулся в Россию, он надстроил над двумя этажами третий, где сейчас находится его кабинет.
Но Кончаловский поставил перед собой непростую задачу: он ни в коем случае не хотел кардинально менять мамин дом, поэтому новая часть должна была полностью вписаться в общую картину.Зато сейчас режиссер с гордостью рассказывает, что в старой части не изменилась ни одна доска, ему удалось соединить элементы старого и нового.Хотя некоторая перепланировка родительской части произошла: там, где раньше была кухня, — детская ванная; вместо веранды — теперь зимний сад, а еще в этой части дома — спальни супругов, кабинет Кончаловского и спортивная комната.А новая часть дома — это в основном гостиная, над которой, на балконе, — библиотека, а в подвальном помещении — просторные кухня и столовая.Споров с Юлей по тому, как должен выглядеть их общий дом, у Кончаловского практически не возникало.Разве что пару раз. «Вообще, я ничего не смыслю в архитектуре, поэтому всю концепцию дома придумывал муж, — признается актриса. — Но иногда я все же вмешивалась. К примеру, те арки в гостиной, которые теперь мне очень нравятся, до строительства вызывали у меня отторжение.И я очень рада, что муж со мной не согласился и сделал по-своему.
Зато кухню, столовую, мою ванную и спальню оформили так, как того хотелось мне». Юлия решила, что кухня должна быть в прованском стиле. Просмотрев десятки книг, она выбирала понравившиеся шкафы, стулья, столы, набрасывала эскизы, по которым российские мастера изготовили мебель. Идею по оформлению столовой, находящейся рядом с кухней, дали… два резных стула трехсотлетней давности.
Ориентируясь на них, изготовили всю мебель в столовой — и похожие стулья, и большой обеденный стол. И лишь по тому, как должна выглядеть ее ванная, Юля не нашла поддержки у мужа: «Я хотела, чтобы в ней были бревна и даже деревянный пол, придумывая, что буду очень аккуратной, даже душ не стану принимать, а только лежать в ванной при свечах. Но Андрей Сергеевич меня переубедил, сказав, что это неразумно. Теперь там теплый, темный камень».
За наполнение дома — какими будут внешняя и внутренняя отделки — полностью отвечал Андрей Кончаловский. «Муж любит старую мебель, мне же просто важно, чтобы было уютно, симпатично», — объясняет Высоцкая. И в подтверждение ее слов режиссер добавляет: «В нашем доме, за исключением компьютеров и проигрывателей, нет современных вещей.
Я не люблю модерн, от которого у меня ощущение как в приемной у гинеколога. Мне не нравится врачебная чистота, ведь жизнь сама по себе не стерильна. Ко всему прочему, я не сторонник одного стиля в интерьере, поэтому в доме нет единого стиля, никаких мебельных комплектов. Все вместе, все намешано, как в жизни. Конечно, предметы отбираются, но все равно это свободный полет».
В дом на Николиной горе практически ничего специально не приобреталось. Многое привезено сюда из прежних мест, где жила чета Кончаловских. Так, кресло начала прошлого века уже давно было куплено на барахолке Лос-Анджелеса, из этого же города переехал новенький диван.
Незначительная часть мебели перешла по наследству: к примеру, кровать из карельской березы в виде ладьи, на которой сейчас спит 7-летняя дочь Высоцкой и Кончаловского Маша, досталась от дедушки, Сергея Владимировича Михалкова.
А в комнате двухлетнего Пети стоит печка-голландка, собственноручно раскрашенная Натальей Петровной Кончаловской.
В холле у огромного, во всю стену окна, — рояль начала ХХ века. В детстве Андрей Сергеевич разучивал на нем гаммы, теперь же Маша и Петя пытаются исполнить что-то свое…
И все-таки одно основательное приобретение Андрей Кончаловский сделал — две массивных лестницы и библиотека из ореха, которые режиссер заказал в Китае и полтора года ждал, когда китайские мастера выполнял заказ.»Я люблю культуру Китая, — рассказывает Андрей Сергеевич. — А китайское искусство можно везде поставить, оно легко сочетается с нашим деревянным домом».
Впрочем, из этой страны в доме Кончаловских еще много всякой-всячины: вазы, ширмы, статуэтки. Юля Высоцкая шутит, что когда они все это накупили, то поняли: ставить будет некуда. Решили, в крайнем случае, подарят друзьям.
Только оказалось, что все предметы так хорошо встали в доме, что расставаться ни с чем не захотелось.
tani-y.livejournal.com
Кухня в усадьбе Михалковых-Кончаловских на Николиной горе — это одновременно мой дом и мой офис. Кулинарное шоу мы снимаем прямо здесь. Главный принцип программы: все должно быть настоящее, живое. Кухня — мое любимое помещение в доме, и не только потому, что я люблю готовить и есть, просто здесь всегда тепло и уютно, всегда рядом любимые и родные люди.
Интерьером этой комнаты я занималась сама — ведь речь шла о моем «кабинете». Самое сложное было подобрать вещи, с одной стороны, функциональные, с другой — сочетающиеся с обстановкой старого дома. Найти решение помогли мастера-краснодеревщики: они изготовили мебель в стиле прованс по нашим эскизам. Что мне здесь особенно дорого? Во-первых, дубовый стол-«остров», большой и широкий.
Часто на такой отдельно стоящий кухонный блок выносят плиту или мойку. Я категорически против этого. Когда много готовишь, повсюду летят брызги, капли горячего жира... Получается очень неаккуратно. Еще одна моя гордость — полупрофессиональная плита Chateau La Cornue с газовым и электрическим грилем. В ее гигантской духовке можно запекать седло барашка, свиной окорок, жарить на вертеле сразу четыре (!) курицы. Мощность латунных конфорок в семь раз превышает силу горелок обычных плит. Да, забыла сказать... Самое важное на кухне — запах свежесваренного кофе. Угощайтесь!
www.wday.ru
Андрея Сергеевича Михалкова-Кончаловского можно смело назвать международным режиссёром, сценаристом и общественным деятелем. Он долгие годы работает и живет в США, Китае, Франции, Италии, но одним из самых дорогих для сердца мест считает Николину гору в России. Здесь он родился и провел молодые годы, здесь был дом его мамы.
Когда Кончаловский обустраивал свою виллу в Лос-Анджелесе, всем занимался дизайнер, все было сделано красиво, специально была приобретена вся мебель. Диван, который сейчас расположен в гостиной нового дома, кресло начала прошлого века, найденное на барахолке, а так же другая европейская мебель как раз и были перевезены оттуда. Затем Кончаловский жил в Париже и после того как переехал в Россию, захватил несколько вещей и из Парижского дома.
В 2000 году Кончаловский с семьей приехали на лето отдохнуть на Николину гору, но провели здесь целый год и в итоге переехали сюда окончательно. Кончаловский решил сохранить изначальный дом матери, построив из него «терем», как сооружались терема в древней Руси — выстроить дом на доме.
В этот раз Кончаловский не стал нанимать дизайнера, а пригласил в помощь архитектора Любовь Скорину. В строительстве применялись сложные решения, рассчитанные на современный дом (отапливаемые полы, окно во всю стену). Дом выстроен из калиброванной сосны, внутри для красоты и устойчивости установлены колонны, вырезанные мастерами из Белоруссии.
Удалось сохранить практически все из родительского дома. Даже когда производилась замена пола и потолка, домашняя утварь и мебель очень педантично нумеровалась, чтобы впоследствии установить на свои места. В итоге удалось гармонично соединить все элементы старого и нового.
Хотя перепланировка старой части дома все же была. Вместо кухни установили детскую ванную. На место веранды был сконструирован зимний сад, в нем расположились стол и стулья, завезённые из Флоренции. Там же расположены спортивная комната, спальни супругов и кабинет Кончаловского с мебелью эпохи Павла I из карельской березы.
Новой частью дома стали просторная гостиная и библиотека, а в подвальном помещении выстроились столовая и большая кухня.
Из небольшого двухэтажного дома, постепенно вырос четырехэтажный. Новый дом, как бы «обнял» родительский. Из-за количества этажей пришлось заменить лестницу.
Камин в гостиной украшен изразцами в старинном русском стиле, их «открыла» Любовь Скорина, а расписной шкаф в гостиной привез сам Кончаловский из Китая. Он считает, что расписная китайская мебель лучше всего подходит к русскому старинному стилю.
Кухню и столовую, а так же свою ванную полностью оформляла Юлия. Кухню решено было обустраивать в прованском стиле. Изучив множество книг, Юлия выполнила несколько набросков, по которым мастера в России вырезали всю мебель. Плита, своего рода шедевр в кухонном искусстве, была привезена из Франции.
В просторной столовой с большим дубовым столом посередине разместились стулья трехсот летней давности. Единственное в чем Юлия не нашла поддержки у мужа, это обустройство ванной комнаты. Юлии хотелось больше дерева на полу, но в итоге она согласилась с тем, что это не рационально, и теперь там уложен теплый камень.
Андрей Сергеевич не приверженец одного стиля: из Флоренции приехали терракотовые вазы с восковым покрытием. Одними из самых значимых приобретений Кончаловский считает ореховую библиотеку и великолепную лестницу. Кончаловский ничего не коллекционирует, самым ценным приобретением считает — книги.
Некоторые предметы мебели достались Кончаловскому по наследству. В холле рядом с огромным окном расположился рояль начала ХХ века, на котором он еще в детстве наигрывал мелодии. От дедушки С.В. Михалкова досталась кровать в виде ладьи из карельской березы. От матери печка-голландка, расписанная ей вручную.
Далеко не каждый сегодня может построить дом, о котором мечтает. Но Андрей Кончаловский к своей мечте подошёл основательно и осуществил её с достоинством и особым изяществом.
На сегодняшний день довольно сложно приобрести недвижимость на Николиной горе, по предварительной оценке такая недвижимость будет стоить более 260 млн. рублей.
www.domzamkad.ru
Настоящие, живые дома строятся десятилетиями, по крупицам, по деталям, людьми, которые в них живут. Дом нельзя просто сдать вместе с интерьером, в таком доме нет души. Так получилось и у Андрея Кончаловского, его дом «вырос» из родительского гнезда, построенного в далеких 50-х. Дом, где режиссер провел свое детство, — излюбленное место его семьи, и вот почему. Об этом пишет Takprosto.cc.
Фото с сайта takprosto.cc
Читайте также: Канат Ислам перерезал путы ребенку своего фаната (фото, видео)>>
Итак уютный дом Юлии Высоцкой и Андрея Кончаловского, построенный в древнерусском стиле. Само очарование.
Однажды Кончаловский с семьей решил поехать на отдых в милое сердцу место — отцовский дом на Николиной Горе. Вместо нескольких дней семья пробыла там целый год, а вскоре решила и вовсе перебраться в уютнейший дом в Московской области. Имение решили перестроить, обстановку обновить, но оставить все как прежде — в стиле древнерусского терема.
Фото с сайта takprosto.cc
Удивительно, но режиссеру удалось сохранить практически все из родительского дома и вписать милые сердцу вещи в современный интерьер. Прямо с улицы попадаешь в уютную и просторную гостиную — излюбленное место для семейных посиделок. Невозможно не обратить внимание на солидную библиотеку и старинные картины, которые украшают стены фамильного терема.
Фото с сайта takprosto.cc
Основная задача — соединить современные технологии и старинную мебель была выполнена на высшем уровне. Дом Кончаловского выстроен из калиброванной сосны, внутри строения установлены колонны ручной работы для устойчивости и красоты. Из двухэтажного поместья постепенно вырос четырехэтажный новый дом, который словно обнял родительский.
Читайте также: В Павлодарской области акимат превратили в отвратительную свалку (фото)>>
Фото с сайта takprosto.cc
Вместо веранды был построен зимний сад с мебелью, завезенной из Флоренции. Уютное место для семейных обедов.
Фото с сайта takprosto.cc
Спальня Высоцкой и Кончаловского выдержана в том же стиле. Старинная кровать досталась семейству от прадедушки режиссера.
Фото с сайта takprosto.cc
Во время ремонта вся мебель была пронумерована, чтобы после установить все предметы на свои почетные места. Идеальная гармония старого и нового.
Фото с сайта takprosto.cc
Старинный расписной шкаф был привезен Кончаловским из Китая. Кажется, он безукоризненно вписывается в интерьер дома.
Фото с сайта takprosto.cc
А вот и знаменитая телевизионная кухня Юлии Высоцкой. Кухня и столовая расположены на цокольном этаже и выполнены в прованском стиле.
Читайте также: Терпевшая насмешки девушка-альбинос сделала головокружительную карьеру>>
Фото с сайта takprosto.cc
Современная французская техника шикарно сочетается с антикварной мебелью, которой уже более 300 лет.
Фото с сайта takprosto.cc
Единственное помещение, которое вызвало разногласия во время ремонта — это ванная комната. Юлии хотелось больше дерева на полу, но это оказалось непрактичной затеей. Выглядит ванная очень светлой и уютной, пол выстелен каменными плитами, а на стенах красуется марокканская плитка.
Фото с сайта takprosto.cc
Камин выполнен в духе натуральной боярской печи. Выглядит потрясающе.
Фото с сайта takprosto.cc
В гостиной рядом с окном красуется рояль ХХ столетия, на котором еще маленький Андрей Сергеевич наигрывал мелодии. Дом Кончаловского и Высоцкой впечатляет своей роскошью, но в то же время тут отсутствует показной пафос. Тут лишь ощущается, что люди строили его с любовью и для себя.
Фото с сайта takprosto.cc
«У нас в России люди не считают денег: большинство — потому что их нет, а меньшинство — потому что их слишком много! Далеко не каждый может построить дом, о котором мечтает. Состоятельным людям часто не хватает воображения и культуры, они еще многого не видели, и им хочется поскорее получить что-нибудь особенное. Тем не менее этот варварский самострой мне милее идеально построенных американских таун-хаусов», — утверждает Андрей Сергеевич.
Действительно, построить дом мечты под силу далеко не всем. Андрей Кончаловский и Юлия Высоцкая основательно подошли к своей мечте и реализовали ее с особым изяществом. Сплошной восторг.
www.nur.kz
цены на ремонт квартиры помещений, магазинов, офисов, подвалов, потолков, стен
Перепланировок, отдельных входов, мощностей, тех.условий, перевода в нежилой фонд, переноса коммуникаций
Инженерных сетей, домов, зданий и сооружений