Фото 19 века интерьеры: Гостиные конца XIX – начала XX века и их обитатели

Содержание

Исторические интерьеры и дизайнерская мебель в особняке: фото дизайн-проекта

Трехуровневый классический особняк в небольшой деревне в самом центре Нормандии парижская семья приобрела в качестве дополнительного жилья. «Владелица (одна из учредителей бутика Serendipity) влюбилась в этот дом, но хотела привнести в него современные акценты, смешав настоящее и прошлое», — рассказывает дизайнер Элоди Сир.

Состояние особняка на момент начала работ оставляло желать лучшего: «Изначально это было обветшалое и во многом унылое здание. Более тридцати лет здесь не было никаких ремонтных работ», — объясняет дизайнер. Так что задача оказалась масштабной и осложненной тем, что, несмотря на начало переделки, хозяева продолжали приезжать в особняк каждые выходные: «И с технической, и с художественной точки зрения это огромный заказ, к выполнению которого я приступала в несколько этапов. Некоторые работы еще предстоит завершить этой весной», — делится Элоди.

Оригинальная планировка особняка была выполнена в традиционной манере, и дизайнер принципиально ее сохранила, лишь кое-где добавив зоны с новыми функциями. На первом этаже расположена прихожая, общественные помещения (кухня, гостиная, столовая) и рабочий кабинет. На втором этаже устроены комнаты родителей и гостевые спальни. И наконец, верхний уровень с тремя раздельными комнатами и большой игровой целиком отдан детям.

О проекте
Место: Нормандия, в 120 км от Парижа и недалеко от парка Вексан
Год: Работы начались в 2013 году
Размер: 300 кв.м, 3 этажа и примыкающая огромная терраса
Кто здесь живет: Семейная пара с тремя детьми. Хозяйка, Элиза де Бартийа — владелица и учредительница бутика Serendipity
Автор проекта: Дизайнер Элоди Сир
История: Трехэтажный особняк был построен в конце XIX века
Фото: Стефан Клеман

d.mesure — Elodie Sire

«Снаружи это обычный особняк с классическим парковым ансамблем и огромной каменной
оградой. Мы заменили окна и частично переделали кровлю», — комментирует Элоди Сир.

Хозяева, в свою очередь, приобрели мебель для террасы, усыпанной гравием, и наняли ландшафтного дизайнера, который несколько упростил стиль парка.

d.mesure — Elodie Sire

Центральный элемент прихожей — лестницу —обновили и украсили полосатым ковром.

Нежный рисунок обоев придает входному пространству особую легкость. «Для оформления входа хотелось подобрать более современный стиль, в то же время способный подчеркнуть историческую атмосферу дома».

Обои: Sanderson; пол: натуральный камень Art Atypique; ковер: Hartley’s

d.mesure — Elodie Sire

Перекрашенные в черный цвет балясины вкупе с темными полосами ковра превратили лестницу в эффектный графичный элемент всего интерьера.

d.mesure — Elodie Sire

Сквозную комнату, соединяющую входную зону и жилую часть дома, дизайнер превратила в своего рода приемную.

Старинные резные стеновые панели из здания суда в Руане сохранили без изменений — только слегка очистили и привели в порядок. Чтобы уравновесить их неоготическую мрачность, верхнюю часть стен выкрасили в очень светлый цвет, а с помощью дизайнерской мебели добавили ярких акцентов.

Кресла: Platner Arm Chair, диз. Уорнер Платнер (Warner Platner), Knoll; пуфы: PARCS Pop Up, диз. Pearson Loyd, Bene

d.mesure — Elodie Sire

В небольшой комнате перед обеденным залом устроился мини-кабинет. «Поверх деревянных перекрашенных панелей мы натянули ткань. Этот прием создает «согревающий» эффект не
только визуально: он на самом деле сохраняет тепло в этих просторных комнатах с высокими потолками. И, конечно же, делает их необыкновенно уютными», — рассказывает Элоди.

Письменный стол, типичный для 1970-х годов, нашли на блошином рынке.

Кресло: Platner Arm Chair, диз. Уорнер Платнер (Warner Platner), Knoll

d.mesure — Elodie Sire

В столовой на стенах видны те же деревянные панели, что и в приемной, только выкрашенные в белый цвет. Согласно концепции Элоди, «первая вещь, которую нужно было сделать, — это объединить столовую и кухню. Для этого панели и стены покрасили, поиграв при этом множеством оттенков белого». Именно таким способом получилось сделать комнату максимально светлой.

В межкомнатные двери, соединяющие кухню и столовую, вставили отреставрированные цветные
витражи, снятые с окон. А между окнами, ставшими теперь прозрачными, едва различим встроенный вместительный сервант, сливающийся со стеной.

d.mesure — Elodie Sire

Большой прямоугольный обеденный стол с мраморной столешницей прекрасно смотрится со стульями и банкеткой, приобретенными на блошином рынке.

Стол: Knoll

d.mesure — Elodie Sire

Радиаторы покупались у фирмы, специализирующейся на восстановлении старинных батарей. Отлитые из чугуна и сохранившие естественный цвет металла, они разительно отличаются от остального декора комнаты.

Радиаторы: Alpha Métal

d.mesure — Elodie Sire

Прежние отопительные приборы демонтировали и превратили низкие подоконники в уютные диванчики: «Из окна открываются превосходные
виды Нормандии, так как дом стоит на возвышении», — объясняет дизайнер.

d.mesure — Elodie Sire

Расположенная рядом со столовой кухня отделена от нее небольшим барным столиком. «Мы использовали эту нишу, чтобы оборудовать уголок для завтраков. Барный стол из стекла с бронзовой ножкой изготовили на заказ», — вспоминает Элоди.

d.mesure — Elodie Sire

Для отделки полов на кухне использовали такую же плитку, как в прихожей, только немного другого оттенка. Что касается цвета мебели, «следовало подобрать более насыщенный оттенок для кухни, чтобы отделить ее от белоснежной столовой», — делится своими соображениями дизайнер. Витражи натолкнули ее на мысль использовать насыщенный оттенок ржавчины, который в итоге появился на всем кухонном фронте. А с рисунком на фасадах определились, повторив детали дверок уже существовавшего в интерьере серванта.

«Устанавливая двустворчатые шкафы по обеим сторонам кухни, я добивалась зеркального эффекта, включив в композицию и сервант. Кроме того, я старалась максимально замаскировать бытовую технику», — объясняет автор проекта.

d.mesure — Elodie Sire

Особо следует отметить «маскировку» вытяжки. Гигантский короб облицевали плиткой с легким рельефным рисунком, выполненной на заказ по чертежам дизайнера.

Впрочем, размеры короба оправданы, ведь под ним располагается полупрофессиональная многоконфорочная ретро-плита с двумя двуховками.

Плита: La Cornue

d.mesure — Elodie Sire

Хозяйская ванная вызывает у Элоди исключительно восторг и восхищение. Это одно из немногих помещений, которое, по мнению дизайнера, не нуждается в ремонте и отделке: «Я без ума от этой ванной комнаты 1940-х годов, в которой ничего не меняла! Надеюсь, это помещение останется таким, какое оно есть. Я нахожу его идеальным…»

d.mesure — Elodie Sire

Третий мансардный этаж полностью детский. Здесь разместились гостиная-игровая, три спальни и отдельная ванная комната.

d.mesure — Elodie Sire

В декоративном оформлении детской гостиной с открытыми балками не последнюю роль играет кровельный изоляционный материал — фольгизол. Элоди ввела в интерьер черновой материал совершенно осознанно: «Я решила не закрывать его. Мне кажется, что получилось очень забавно, графично и неожиданно. По задумке интерьер гостиной на третьем этаже должен получится немного космическим, построенным на сочетании невозможного и создающим настроение веселого беспорядка».

d.mesure — Elodie Sire

На полу в этом помещении уже лежал паркет, но заказчики попросили застелить его ковролином, чтобы сделать помещение более теплым. Дизайнер выбрала ковровое покрытие в стиле 1970-х годов с геометрическим орнаментом и немного мужским характером.

Шерстяное ковровое покрытие со звездами: Codimat

d.mesure — Elodie Sire

В спальне, предназначенной для девочки-подростка, заметна тщательная работа с деталями: на фоне обоев с едва проступающим графическим узором цвета шампанского установлена двуспальная кровать с изголовьем, напоминающем ширму, и элегантное венецианское зеркало.

d.mesure — Elodie Sire

Так как речь шла о загородном жилье, в комнате средней дочери установили не одну, а две кровати: «чтобы девочки могли приглашать своих друзей и подружек на выходные». Дизайн этой спальни выполнен в романтическом стиле с ретро-деталями. Особое настроение создают обои с цветочным рисунком.

d.mesure — Elodie Sire

У комнаты младшего сына — ярко выраженный мужской характер. Об этом говорит и кровать в стиле «Наполеон», перекрашенная в черный цвет, и игривый ковер в виде тигра. Паркетный пол из старой ели отшлифовали и выкрасили заново.

Обои: Ralph Lauren

d.mesure — Elodie Sire

В этой же комнате организовали мягкий уголок-гостиную со скамьей и небольшим креслом. Кресло нашли на блошином рынке и сменили обивку в тон дверям и остальному текстилю.

d.mesure — Elodie Sire

В детской ванной сохранилась оригинальная чаша 1930-х годов. Ее дизайнер решила оставить. Все остальное полностью переделали. Пол выложен цементной плиткой черного, белого и кирпичного оттенков.

d.mesure — Elodie Sire

Позолоченный карниз для шторки сделан на заказ.

d.mesure — Elodie Sire

К ванной комнате примыкает и детский туалет. Классические обои с пасторальными сценками намекают на жизнь в особняке, и этот смелый выбор прекрасно сочетается с основной идеей, которую Элоди Сир старалась реализовать в своем проекте: миксом исторических и современных деталей.

Шпалеры в русском жилом интерьере второй половины XIX века

В начале XIX столетия русская культура оказалась под воздействием идей романтизма, пришедших из Западной Европы. Первенство здесь принадлежало блистательному Петербургу и императорскому двору, который воспринимал все европейские новшества. Помимо императорской семьи, заказчиками интерьеров в нео-готическом стиле, которым более всего увлекались романтики, выступала аристократия, буржуазия, чиновничество и обеспеченная интеллигенция.

Увлечение неоготикой охватило и Москву. Однако оно не получило такого широкого распространения, как в Петербурге, из-за консервативности московского общества и его неторопливой реакции на все новое. И все же некоторые москвичи не преминули украсить свои жилища в соответствии со столичной модой. Активная роль личных вкусов заказчиков находила отражение в пространственно- планировочных особенностях создаваемых интерьеров.

В период новой архитектурной эстетики и нового стиля второй половины XIX века, получившего название историзма, особое внимание уделялось созданию архитектурно-художественных решений жилых интерьеров, вызывавших у образованных зрителей литературные и исторические ассоциации.

Значительное влияние на организацию жилого интерьера неоготики оказали вкусы крупного московского купечества. Они заказывали новые здания в готическом стиле Ф.О. Шехтелю (1859–1926) и П.С. Бойцову (1849 — после 1918), уделявшим особое внимание отбору исторических образцов в качестве прототипа для того или иного помещения – строго в соответствии с его назначением. Созданию уюта и тепла способствовало использование в интерьере тяжелых бархатных тканей, мягких ковров и шпалер.

Проектируя внутреннюю отделку особняков С.П. Дервиза (1888–1890; ул. Садовая-Черногрязская, д. 6) и П.И. Харитоненко (1891–1893; ул. Софийская набережная, д.14/12), Фёдор Осипович Шехтель декорировал стены парадных лестниц французскими шпалерами-вердюрами с популярными сюжетами, показывающими сцены природы.

Парадная лестница в особняке С.П. фон Дервиза. 1886 г. Проект интерьеров — Ф.О. Шехтель.
Фото: В. Скляров

Панорама парадной лестницы в городской усадьбе П.И. Харитоненко. 1891–1893 гг.
Проект интерьеров — Ф.О. Шехтель.
Фото: В. Скляров

Точная конфигурация и размеры вердюр, учитывающие особенности пространственно-планировочных решений и особенности крепления в специально подготовленных простенках, свидетельствуют о том, что Шехтель размещал специальные заказы на изготовление шпалер в ткацких мастерских Франции. Особенно примечательны две шпалеры — с сюжетами охоты и прогулок знати — в особняке П.И. Харитоненко, повторяющие сюжеты шпалер из серии «Охота Максимилиана» (Брюссель, первая половина XVI века, мастерская Виллема Дермуаена), хранящихся в Лувре.

Шпалера «Охота в Гренендале (Месяц Сентябрь)». Повторение XIX века серии «Охоты Максимилиана».
По картонам Бернарда ван Орлея (1488–1541) и Яна II Тонса (около 1500 – 1569/70), Брюссель, 1531–1533 гг.
Франция, Обюссон (?), конец XIX в.
Хлопок, шерсть, шелк, шпалерное ткачество, 460 × 720 см.
Фото: А. Кудрявицкий

Шпалера «Погоня за оленем (Месяц Август)». Повторение XIX века серии «Охоты Максимилиана».
По картонам Бернарда ван Орлея (1488–1541) и Яна II Тонса (около 1500 – 1569/70), Брюссель, 1531–1533 гг.
Франция, Обюссон (?), конец XIX в.
Хлопок, шерсть, шелк, шпалерное ткачество, 460 × 720 см.
Фото: А. Кудрявицкий

Вероятно, этому способствовала и французская художественно-промышленная выставка, проходившая в Москве на Ходынском поле в мае — октябре 1891 года. Специальный раздел выставки был посвящен французскому искусству, а также продукции мастерских, специализировавшихся на изготовлении мебели, ковров, шпалер, мебельных тканей, изделий из бронзы, керамики и фарфора, серебра, золота и драгоценных камней. Организаторы выставки всячески старались наладить деловые контакты между французскими изготовителями и русскими заказчиками. Стремясь получить выгодные заказы, торговые представители крупнейших ткацких мастерских Франции и Бельгии печатали и распространяли специальные альбомы с репродукциями известных шпалерных серий в воображаемых и исторических интерьерах.

Иллюстрированное описание Французской выставки в Москве / [Ред.-изд. Н. Борисов].
1891. № 1. [Москва], 1891. 43.

План размещения павильонов на Французской выставке в Москве в 1891 г.

Репродукции известных гобеленов для последующего использования в оформлении интерьеров.
По акварелям Адриэна Симонтона (Adrien Simonetone).
Воспр. по: Tapisserie. Pilon, Huet & Ricotard, Éditeurs – Paris. SA

Репродукции известных гобеленов для последующего использования в оформлении интерьеров. По акварелям Адриэна Симонтона (Adrien Simonetone).
Воспр. по: Tapisserie. Pilon, Huet & Ricotard, Éditeurs – Paris. SA

Оформляя парадные интерьеры особняка С.П. Берга (1897–1898; Денежный пер. , д. 5), Н.В. Игумнова (1893–1894; ул. Большая Якиманка, д. 43,), подмосковные замки Н.А. Веригиной в Подушкино (1885–1887) (Ил.10) и Б.В. Святополк-Четвертинского в Успенском (1881–1884), Пётр Семёнович Бойцов использовал шпалеры, принадлежавшие самим владельцам. Решая убранство оформляемых помещений, Бойцов виртуозно вписал «тканые истории», наряду с другими произведениями изобразительного и декоративно-прикладного искусства, в общий ритм отделки помещений.

Находясь в едином комплексе художественного убранства, шпалеры стали важной частью продуманной мифологической, литературной и сценографической программы интерьеров, а также композиционных эффектов, рассчитанных на определенное воздействие на зрителя, как бы вдруг оказавшегося в сказочном мире.

Новые уроки дизайна из классической книги по декорированию XIX века

Дизайнер и историк декоративно-прикладного искусства Томас Джейн придает современный вид книге Эдит Уортон и Огдена Кодмана-младшего «Украшение домов»

Жаклин Терребонн

19 декабря 2017

Последняя книга Томаса Джейна, Классические принципы современного дизайна. Фото: The Monacelli Press

Для новой книги по декорированию дизайнер интерьеров и историк декоративно-прикладного искусства Томас Джейн поставил перед собой почти непреодолимую задачу: обновить классическую книгу 1897 книга «Украшение домов » Эдит Уортон и Огдена Кодмана-младшего. Полностью осознавая масштаб стоящей перед ней задачи, Джейн признает об оригинале: «Не будет преувеличением сказать, что это самая важная книга по декорированию, когда-либо написанная. ”

Когда книга была первоначально выпущена, Уортон еще не опубликовала ни одного из своих ныне известных романов, таких как Дом веселья (1905), Итан Фром (1911) , и Эпоха невинности (1920). Ее соавтор, Кодман, тогда был начинающим архитектором. Они вместе работали над ее домом в Ньюпорте, штат Род-Айленд, но книга была написана задолго до его успеха в интерьерах Breakers в Ньюпорте, особняке Вандербильтов в Гайд-парке и восточном крыле Metropolitan Club.

Исторические фотографии Эдит Уортон (слева) Огден Кодман-младший Фото: The Monacelli Press растущее увлечение интерьерами, перегруженными декоративными предметами и схемами. Они хотели создать руководство по созданию классической красоты в противовес блеску нуворишей позолоченного века и представили читателям практическое руководство по достижению простоты, баланса и красоты в их домах.

Как дизайнер, работающий сегодня, Джейн опирается на исторические модели, которые оттачивались на протяжении веков, в качестве основы для современных домов, которые он создает. «Есть много людей, которые украшают по интуиции, а не по знанию исторических принципов и примеров», — говорит Джейн.

Стены столовой в доме Кричел в Англии были восстановлены в цветовой гамме 18-го века. Фото: The Monacelli Press

Более 100 лет спустя Классические принципы современного дизайна (The Monacelli Press, 50 долларов), в соавторстве с Тедом Лоосом, задается вопросом, какие из изложенных ими правил все еще применяются и как можно изменить другие для современной жизни. Следуя структуре глав оригинальной книги, Джейн знакомит читателя с такими темами, как стены, двери, окна и занавески, потолки и полы, подчеркивая, насколько эти фундаментальные правила важны и сегодня.

Вдохновляясь исторической литературой с советами, он говорит: «Мне всегда нравились старые советы и книги по этикету. Часто в этом есть доля правды, даже если она может показаться нелепой и устаревшей». Здесь Джейн делится некоторыми современными советами, которые он предлагает в своей книге.

ПОТОЛКИ

«Вся их глава о потолках была прозрением», — отмечает Джейн. «Я понял, что мы не украшали их из-за всей этой механики. Но с последними достижениями в области технологий у вас нет больших вентиляционных отверстий, потолочных светильников и динамиков, разрушающих потолок. Таким образом, теперь внимание можно вернуть наверх, поскольку он не перегружен дырами». На этом классическом образце показана сложная отделка потолка 18-го века в гостиной Crichel House в Дорсете, Англия, которую Джейн восстановила, чтобы отразить оригинальный дизайн Джеймса Уайатта. Фото: The Monacelli Press

WINDOWS

Как и многие дизайнеры, Джейн верит в важность естественного света. По этой причине окна являются одним из первых элементов, которые он рассматривает в комнате. Для этой главной спальни в Ойстер-Бей, штат Нью-Йорк, Джейн изменила дизайн окон и усовершенствовала существующее панорамное окно с разделенными стеклами, которые, по словам Уортона и Кодмана, важны для придания архитектурной пропорции комнате; они чувствовали, что разделенное окно делает внешний пейзаж частью дизайна комнаты. Фото: The Monacelli Press

СПАЛЬНИ

«Спальня — отличный пример того, как изменился декор», — говорит Джейн. «Спальни стали модными, потому что они использовались как салоны и место для приема гостей». Хотя такие комнаты теперь являются частными пространствами, Джейн по-прежнему рассматривает кровать как возможность сделать заявление об украшении. Здесь он одел кровать традиционными драпировками, что создает ощущение интимности. Он также готов повесить красивое произведение искусства в спальне в качестве подарка себе. Фото: The Monacelli Press

ЗАЛЫ И ЛЕСТНИЦЫ

Джейн не всегда просто обновляет рекомендации. Иногда он чувствует, что то, как мы живем в наших домах, настолько отличается, что мы можем пойти против первоначального совета. Для лестничного холла дома в Вестчестере, штат Нью-Йорк, Джейн выбрала ударопрочную историческую бумагу, воспроизведенную Adelphi Paper Hangings. Дизайнер посчитал, что такой смелый подход породил ожидания от комнат в доме за его пределами. С внушительным входом холл становится воплощением дизайна, а не бесполезным пространством. В оригинальной книге Уортон и Кодман предпочли, чтобы коридор был нейтральным и почти исчезал, а лестницы и холлы должны быть разделены. Фото: The Monacelli Press

ЦВЕТ

Модные цвета приходят и уходят быстрее, чем любой другой элемент декора. Уортон потратила на эту тему всего около страницы, поскольку она и Кодман считали, что хорошая архитектура не требует яркого цвета. Джейн, с другой стороны, рассматривает цвет как «оружие традиционалистов». В резиденции наверху Джейн выбрала яркий оттенок, чтобы оживить классическую библиотеку. Фото: The Monacelli Press

Классические принципы современного дизайна доступны с 13 января 2018 г.

Обложка: Для лестничного холла дома в Вестчестере Томас Джейн выбрал эффектную историческую бумагу, воспроизведенную Adelphi Paper Hangings.

Фото: Пресса Моначелли

Фотография XIX века в Маунт-Вернон · Маунт-Вернон Джорджа Вашингтона

После Гражданской войны, которая опустошила большую часть северной Вирджинии, недавно сформированная Женская ассоциация Маунт-Вернон (MVLA), защитник исторического дома Джорджа Вашингтона , рассчитывал на продажу фотографий посетителям. Это создало важную коллекцию видов девятнадцатого века на дом Вашингтона в Маунт-Вернон.

Маунт-Вернон и гражданская война

Сара Трейси, 1859

Вскоре после начала войны в 1861 году федеральные войска пересекли реку Потомак и захватили город Александрия, штат Вирджиния. Силы Союза оккупировали территорию к северу от Маунт-Вернон на протяжении всей войны. Военный министр президента Линкольна запретил движение гражданских судов на участках реки Потомак. В результате посещения дома Вашингтона практически прекратились. Это было разрушительно, так как входные билеты были основным источником дохода.

Узнайте больше о Маунт-Вернон во время Гражданской войны

Сара Трейси, первый секретарь MVLA, ловко нашла способы выйти из этой сложной ситуации. Она начала с изготовления маленьких браслетов из кофейных зерен, чтобы продавать их посетителям. В конце войны в 1865 году мисс Трейси усердно начала делать небольшие букеты цветов и продавать их солдатам. В том же году мисс Трейси убедила регента Энн Памелу Каннингем рассмотреть возможность продажи фотографий Маунт-Вернон посетителям. Это предложение помогло создать важную коллекцию видов девятнадцатого века на дом Вашингтона в Маунт-Вернон.

Ранний вид особняка ок. 1858

Женская ассоциация Маунт-Вернон была первой национальной организацией по сохранению исторических памятников и старейшим женским патриотическим обществом в Соединенных Штатах

Первым фотографом, который осознал прибыльность фотографирования видов на Маунт-Вернон, был Н. С. Беннет Александрийский. В письме Энн Памеле Каннингем в октябре 1858 года Сьюзен Пеллет заявила о желании Беннета продавать фотографии дома Вашингтона. На момент расследования г-н Беннетт также испытывал финансовые трудности. Поэтому он предложил собрать все деньги от продажи фотографий и позже выплатить Маунт-Вернону причитающийся процент. Мисс Каннингем явно не понравилось такое расположение, несмотря на то, что мистер Беннет подарил ей амбротип хранилища.

В течение нескольких лет после предложения г-на Беннета Энн Памела Каннингем категорически противилась любому фотографу в Маунт-Вернон и явно не доверяла фотографам, рассматривающим свою профессию как «лишь способ заработать деньги на Маунт-Вернон». Однако полностью отказываться от фотографии она не собиралась. В 1865 году она пришла к выводу, что единственный способ разрешить продажу фотографий Маунт-Вернон — это заплатить кому-то за эту услугу. Участвующим сторонам не будет разрешено продавать их или передавать копии кому-либо, кроме MVLA.

Сара Трейси была огорчена подозрениями Энн Памелы Каннингем. Она знала, что зимой 1865 года вице-регенты «говорили о том, как хорошо было бы, если бы Assn. могла продавать здесь взгляды». После окончания Гражданской войны она быстро поняла, что продажа фотографий «является источником дохода, которого Ассоциация не должна быть лишена». Следовательно, в апреле она начала искать фотографа, чтобы разубедить регента в своих опасениях.

Проверка изображений

В фотографии девятнадцатого века не было встроенных метаданных. Даты, напечатанные на стеклянных подставках, не всегда точно отражали дату, когда был сделан снимок. Наши специалисты по сохранению просмотрели два стереоизображения ниже и, используя другие исторические ссылки на Маунт-Вернон, пришли к другой дате по сравнению со стереоизображением Лангенхайма (изображение 2), показанным ниже. Нажмите на различные части обоих изображений и посмотрите сами.

Дата авторского права на Изображение 2 — 1856 год — делает его одним из самых старых видов на гору Вернон, но, по словам наших специалистов по сохранению, содержание фотографий и дата авторского права не совсем совпадают. Первоисточники с первых дней владения собственностью Женской ассоциации Маунт-Вернон предлагают подсказки и идеи для датировки этих изображений. Наши специалисты по сохранению пришли к выводу, что Изображение 2 было сделано примерно в 1860–1861 годах.

Согласно записям Маунт-Вернон, корабельные мачты поддерживали крышу площади с 1850 года до тех пор, пока площадь не была перестроена в 1860 году. Обратите внимание, что мачты видны на изображении 1, но отсутствуют на изображении 2.

На изображении 2 явно видно восемь квадратных пилястр (колонн), но на изображении 1 их только семь. На месте отсутствующей пилястры находится корабельная мачта (вторая слева).

Изображение 1

Особняк, вид на юго-восток (London Stereoscopic Co., Copyright 1859-1860)

Изображение 2

Особняк, вид на юго-восток (Langenheim Bros., Frederick and William, Copyright 1856)

Здесь некоторые дополнительные наблюдения нашей команды по сохранению изображения 2. Посмотрите, какие еще интересные предметы вы можете увидеть!

Вы можете увидеть что-то похожее на детскую коляску (или большую крытую повозку, в зависимости от расстояния) либо на колоннаде, либо сразу за ней.
Кажется, в юго-восточном углу дома есть серьезные проблемы с гнилью. Похоже, что сайдинг был удален между углом и дверью. Вы даже можете увидеть обесцвечивание в том же месте на изображении 1.
Похоже, они рисуют южную сторону Особняка (которая обращена к камере). Может ли это объяснить лестницу на портике?
Зал для прислуги (вдалеке за колоннадой, колоннада и нижняя половина кухни (слева на изображении) выглядят уже окрашенными.
Интересно отметить, что перила есть только с одной стороны колоннады.

Александр Гарднер

Фотография Александра Гарднера (Библиотека Конгресса)

Александр Гарднер, известный фотограф Гражданской войны, стал первым из трех «официальных» фотографов Маунт-Вернон.

В начале Гражданской войны Алекс Гарднер работал фотографом у Мэтью Брейди. Гарднер сегодня хорошо известен своими часто противоречивыми взглядами на сражения Гражданской войны, показывая мертвых солдат, сваленных на поле боя. Разногласия между двумя мужчинами (Брэйди взял на себя ответственность за фотографии Гарднера) в конечном итоге вынудили Гарднера покинуть студию Брэди до окончания войны. Впоследствии он разместил свою собственную студию в Вашингтоне, округ Колумбия,

. Гарднер подписал контракт с Женской ассоциацией Маунт-Вернон в конце 1866 или начале 1867 года и составил 45 названий стереографов, на которых изображены внутренние виды особняка и внешние виды поместья. Однако Гарднер не ограничился стереографией, поскольку известно, что он создавал изображения в формате карт-де-визит и кабинетных карточек. Гарднер довольно долго был официальным фотографом Маунт-Вернон до 1878 года.0005

Н. Г. Джонсон

Карты

Stereoview содержали две фотографии, напечатанные рядом, одну для левого глаза и одну для правого. При взгляде в стереоскоп два плоских изображения сливаются в одно изображение, создавая иллюзию глубины.

В 1878 году Н. Г. Джонсон приступил к своим обязанностям нового фотографа в Маунт-Вернон.

Как и его предшественник, Алекс Гарднер, фотографии Джонсона включали в себя стереоскопические изображения и карты кабинета. При печати первого Джонсон указал свое имя и титул «Единственный авторизованный издатель Mount Vernon Views». В течение периода своего контракта с Маунт-Вернон Джонсон работал из нескольких офисов в Вашингтоне, округ Колумбия. Джонсон фотографировал все аспекты Маунт-Вернон, включая интерьер Особняка, хозяйственные постройки и две гробницы. Часто Джонсон также печатал краткое объяснение фотографии на обратной стороне изображения. Джонсон продавал свои виды Маунт-Вернону по 1,20 доллара за дюжину.

В целом Джонсон показал себя удовлетворительным и надежным фотографом для MVLA. Однако он вызвал ужас MVLA в 1882 году из-за продажи несанкционированных видов на Маунт-Вернон в Вашингтоне, округ Колумбия. Затем во время заседания Совета MVLA в 1883 году они решили не продлевать контракт с г-ном Джонсоном.

Люк Диллон

Маленькая гостиная, ок. 1880 Люк С. Диллон

Центральный пассаж ок. 1880-е, Люк Диллон

MVLA проголосовала за избрание Люка Диллона в качестве следующего «официального» фотографа в 1883 году. С самого начала было очевидно, что его подход к фотографированию будет отличаться от Гарднера или Джонсона. Восторженный журналист, писавший в 1884 году для местной газеты о Маунт-Вернон, заметил, что «к достопримечательностям была добавлена новая особенность — посетители фотографируются с самим домом». В то время как два предыдущих фотографа пытались задокументировать в основном исторические здания Маунт-Вернон с помощью фотографии, Диллон в равной степени искал возможность увековечить своих посетителей.

Вскоре Диллон понял, что пассажиров, путешествующих в Маунт-Вернон на лодке, можно заманить фотографироваться в пути. Начиная с 1887 года в сообщениях говорилось, что Диллон «раздражает» посетителей на лодке и на территории. Жалобы изображают Диллона как человека, который часто приглашал посетителей в качестве объектов для фотографирования. Затем он продал виды из своего офиса в Вашингтоне, потому что на них были изображены посетители, а не гора Вернон. Таким образом, Диллон зарабатывал деньги на стороне. В конечном итоге MVLA прибегло к официальному выговору Диллону за его рьяное поведение.

Выслушав различные жалобы посетителей, вице-регент штата Массачусетс требует, чтобы г-ну Диллону, фотографу, было приказано воздерживаться от приставаний публики по поводу фотографирования. А также предоставить информацию об Особняке. Что он должен уделить внимание своему законному бизнесу по продаже видов на Маунт-Вернон и принимать группы только по запросу, поскольку, поступая иначе, он не соблюдает свой контракт.

Через год после того, как это письмо было отправлено Диллону, MVLA заметило, что Диллон полностью выполнил это требование.

Люк Диллон вел свои дела до конца своего контракта с несколькими дополнительными случаями «назойливых» посетителей. Когда его контракт действительно истек, MVLA решило, что в отношении заключения эксклюзивных контрактов с фотографами «в настоящее время нецелесообразно ограничивать это право». В 1894 году MVLA снова отказалась заключать соглашение с любым другим фотографом.

Любительская фотография

фото посетителей Карл и Лиза Фишер

фото vistor Джош Бонтрагер

Кончина «официального фотографа» в Маунт-Вернон произошла по нескольким причинам.

Во-первых, фотография становилась все более популярной. Когда Александр Гарднер начал фотографировать в Маунт-Вернон, мало кто мог позволить себе необходимое оборудование. Однако к концу девятнадцатого века фотография стала доступна любителям. В 1895, первый год, когда любительская фотография не была ограничена, суперинтендант Маунт-Вернон Харрисон Додж отметил, что «предоставленными таким образом привилегиями, по-видимому, очень пользовались и никогда не злоупотребляли».

Во-вторых, неспособность MVLA восстановить негативы Алекса Гарднера и Н.Г. Джонсон преследовал Ассоциацию в течение тридцати лет. Маунт-Вернон не мог запретить продажу изображений в Вашингтоне компаниями, которые приобрели негативы. В случае с Джонсоном примитивный черный рынок позволил использовать MVLA. Увеличение количества просмотров означало, что у Маунт-Вернон больше не было монополии на собственные фотографии.

Наконец, у MVLA была история обмана фотографами, стремящимися к прибыли. В течение трех десятилетий часть доходов MVLA была потеряна для ее фотографов в результате нечетких контрактных соглашений и мягкого управления. Только когда закончилась эра эксклюзивных контрактов, MVLA не получила значительной прибыли от продажи фотографий дома Джорджа Вашингтона. В этом отношении у MVLA также были проблемы с договорными отношениями с лодочными компаниями, которые доставляли посетителей в Маунт-Вернон до строительства железной дороги.

Несмотря на эти инциденты, некоторые из работ этих трех фотографов сохранились и составили прекрасную исследовательскую коллекцию в Маунт-Вернон. В настоящее время существует более 4500 фотографий, на которых показаны все аспекты Маунт-Вернон, которые документируют историю поместья конца девятнадцатого века.